КОСТОМАРОВ Николай Иванович (1817-1885), российский историк, писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1876).
Один из руководителей Кирилло-Мефодиевского общества. Сторонник украинской культурно-национальной автономии. Труды по социально-политической и экономической истории России и Украины. Исследования и публикации украинского фольклора, древних актов. Сборники стихов "Украинские баллады" (1839), "Ветка" (1840), исторические пьесы "Савва Чалый", (1838), "Переяславская ночь" (1841); повести на украинском и русском языках. Автобиография.
КОСТОМАРОВ Николай Иванович (4.05.1817-7.04.1885), русский историк, этнограф, писатель.
Окончил Харьковский университет. На первых этапах своего творчества находился под влиянием революционно-космополитических элементов (Герцен, Чернышевский и т. п.), но впоследствии порвал с ними.
Костомаров рассматривал русское государство как соединение “двух начал” — вечевого и единодержавного. Главный упор в своих исторических трудах он делал на исследование быта, народной психологии и духа народа. Резко выступал против еврейского засилья в Малороссии. Основное сочинение — “Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей”.
Костомаров Николай Иванович (1817-1885).
Родился в старинной дворянской семье. Учился в Харьковском университете. Несколько месяцев служил в драгунском полку. Учебу продолжил в Московском университете. В процессе обучения пришел к выводу, что история - это прежде всего история народа, а не государства. Первая диссертация ученого называлась "О причинах и характере унии в Западной России" (1842), однако защищена не была. Защищал он другую работу - "Об историческом значении русской народной поэзии". Был одним из первых исследователей украинских летописей и публицистических работ XVII в. Изучал проблемы взаимоотношений русского и украинского народов. С 1846 г. работал в Киевском университете. В том же году становится одним из учредителей Кирилло-Мефодиевского общества, за участие в котором был на год заключен в Петропавловскую крепость, затем сослан в Саратов и получил запрет на преподавательскую деятельность и издание работ. Эти запреты были сняты лишь после воцарения Александра II. Во второй половине 50-х гг. приступил к подготовке очерков о повседневной жизни русского народа, его быте и нравах в XVI-XVII вв., которая закончилась публикацией в 1860 г. "Очерка домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях". В 1859 г. он стал профессором Петербургского университета. Первый лекционный курс - "История Южной, Западной, Северной и Восточной Руси в удельный период" - имел большой успех. В то же время в нем проявились спорные положения, вызвавшие дискуссию. В частности, Костомаров доказывал, что Новгород Великий в удельный период является наследником "украинских демократических традиций", в то время как другие земли (и в частности Северо-Восток) - великорусских государственнических. С 1862 г. прекратил чтение лекций в университете и занялся научной деятельностью. В этот период была написана его самая известная работа "Русская история в жизнеописаниях ее важнейших деятелей". С 1875 г. сильно болел и не мог больше работать в архивах. В 1885 г. скончался.
* * *
КОСТОМАРОВ Николай Иванович (1817, слобода Юрасовка Воронежской губ. - 1885, Петербург) - историк.
Внебрачный сын помещика и крепостной крестьянки. Образование Костомаров получал дома и в частном пансионе в Москве, а после убийства отца крепостными был переведен в пансион в Воронеже. В 1833 после окончания гимназии Костомаров поступил в Харьковский ун-т, где изучал латинский, французский, итальянский языки, серьезно занимался философией и историей, и в 1837 окончил курс со степенью кандидата. После недолгой военной службы в Кинбурнском драгунском полку в Острогожске, в 1837 приехал в Харьков, где занялся историей, поэзией и собиранием фольклора. Магистерская диссертация Костомарова "О причинах и характере Унии в Западной России" вызвала протест церковных властей и министра просвещения С.С. Уварова, усмотревшего в ней негативное изображение духовенства и сочувственное отношение к восстаниям крестьян и казаков. Все отпечатанные экземпляры были уничтожены. В 1844 за диссертацию "Об историческом значении русской народной поэзии" Костомаров получил степень магистра и преподавал рус. историю в частных пансионах Харькова, Киева, в Ровенской гимназии. Костомаров стал одним из инициаторов организации Кирилло-Мефодиевского общества, целью к-рого было создание вольной федерации славянских народов и освобождение крестьян от крепостничества. В 1847 Костомаров вместе с другими участниками общества был арестован и после годичного заключения в Петропавловской крепости выслан в Саратов, где служил в статистическом управлении. В 1851 Костомаров познакомился с Н. Г. Чернышевским, плодотворно занимался историей. В 1856, после освобождения от полицейского надзора, получил возможность опубликовать ряд своих работ. В 1859 Костомаров был приглашен в Петербург. ун-т, на кафедру рус. истории; пользовался громадным уважением за мастерство лектора и свободомыслие. Костомаров полагал, что в рус. истории борьба двух начал - удельно-вечевого и самодержавного - закончилась победой единодержавия в XVII в. Работы Костомаров, по мнению Н.А. Добролюбова, объективно служили подрыву официальной идеологии. Труд Костомаров "Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей" пользовался огромной популярностью, несмотря на то, что он "иногда приносил в жертву картинности историческую точность". Историк-художник, Костомаров сумел не только воскресить на своих страницах ушедшую жизнь, но и раскрыть исторический процесс, как становление "народной психологии", "народного духа". Большую работу вел Костомаров как член Археографической комиссии, редактировавший этнографически-статистические труды. С 1865 вместе с М.М. Стасюлевичем Костомаров издавал журн. "Вестник Европы". Был известен Костомаров и как писатель-беллетрист. В.О. Ключевский писал: "Все, что было драматичного в нашей истории, особенно в истории нашей юго-западной окраины, все это рассказано Костомаровым, и рассказано с непосредственным мастерством рассказчика, испытывающего глубокое удовольствие от собственного рассказа".
Предки наши, как знатные, так и простые, согласовывали свой домашний образ жизни с богослужебным порядком и в этом отношении делали его похожим на монашеский.
Вставая рано от сна, русский тотчас искал глазами образа, чтоб перекреститься и взглянуть на него; сделать крестное знамение считалось приличнее, смотря на образ; в дороге, когда русский ночевал в поле, он, вставая от сна, крестился, обращаясь на восток. Тотчас, если нужно было, после оставления постели надевалось белье и начиналось умыванье... После омовений и умываний одевались и приступали к молению.
Если день был праздничный, тогда шли к заутрени, и благочестие требовало, чтоб встать еще ранее и прийти в церковь со звоном еще до начала служения заутрени. Если же день был простой или почему-нибудь нельзя было выходить, хозяин совершал должное богослужение по книге, когда умел грамоте.
В комнате, назначенной для моления, - крестовой, - или когда ее не было в доме, то в той, где стояло побольше образов, собиралась вся семья и прислуга: зажигались лампады и свечи; курили ладаном. Хозяин как домовладыка читал пред всеми вслух утренние молитвы; иногда читались та-
ким образом заутреня и часы, смотря по степени досуга, уменья и благочестия; умевшие петь пели. У знатных особ, у которых были свои домашние церкви и домовые священнослужители, семья сходилась в церковь, где молитвы, заутреню и часы служил священник, а пел дьячок, смотревший за церковью или часовнею, и после утреннего богослужения священник кропил святою водою.
Окончив молитвословие, погашали свечи, задергивали пелены на образах, и все расходились к домашним занятиям. Там, где муж жену допускал до управления домом, хозяйка держала с хозяином совет, что делать в предстоящий день, заказывала кушанье и задавала на целый день уроки в работах служанкам. В таких домах на хозяйке лежало много обязанностей. Она должна была трудиться и показывать собою пример служанкам, раньше всех вставать и других будить, позже всех ложиться: если служанка будит госпожу, это считалось не в похвалу госпоже. При такой деятельной жене муж ни о чем не заботился по домашнему хозяйству; жена должна была знать всякое дело лучше тех, которые работали по ее приказанию...
В утреннее время считалось нужным обойти службы. Хозяин навещал конюшню, ходил по стойлам, смотрел: наложена ли под ногами лошадей солома,' заложен ли им корм, приказывал пред своими глазами давать лучшим лошадям овса, а страдным (т.е. рабочим) - овсяной муки или невейницы, потом заходил в хлевы: коровий, свиной, птичий, приказывал скотникам пригонять перед собой несколько отборных штук скота, кормил их из своих рук и посыпал зерно курам и гусям, потому что когда сам хозяин из своих рук кормит их, то от того плодородие умножается...
После всех домашних распоряжений хозяин приступал к своим обычным занятиям; купец отправлялся в лавку, ремесленник брался за свое ремесло, приказные люди наполняли приказы и приказные избы, а бояре в Москве стекались к Царю и занимались делами. Приступая к началу дневного занятия, будь то приказное писательство или черная работа, русский считал приличным вымыть руки, сделать пред образом три крестных знамения с земными поклонами, а если предстоит возможность, то принять благословение священника.
В десять часов служились обедни. По духу времени в те времена Цари, в сопровождении бояр и думных людей, всякий день ходили в церковь, да и частные люди...: всякий же церковный праздник толпа народа наполняла храмы, но текущие дела, однако, не прерывались от этого.
В полдень наступало время обеда. После обычного обеда ложились отдыхать. Это был повсеместный и освященный народным уважением обычай. Спали, пообедавши, и цари, спали бояре, спали купцы, затворив свои лавки; уличная чернь отдыхала на улицах. Не спать или, по крайней мере, не отдыхать после обеда считалось в некотором смысле ересью, как всякое отступление от предковских обычаев. Известно, что в числе подозрений, обличавших в Самозванце нецарское происхождение и уклонение к латинской вере, было и то, что он не спал после обеда...
Вставши от послеобеденного сна, русские опять принимались за обычные занятия. Цари ходили к вечерне, а часов с шести вечера... предавались уже забавам и беседам. Впрочем, смотря по важности дела, иногда бояре собирались во дворец и вечером...
Вечер в домашнем быту был временем развлечений; зимою собирались друг к другу родные и приятели в домах, а летом в палатках, которые нарочно раскидывались пред домами. Русские всегда ужинали, а после ужина благочестивый хозяин отправлял вечернее моление. Снова затепливались лампады, зажигались свечи перед образами; домочадцы и прислуга собирались на моленье. После такого молитвословия считалось уже непозволительным есть и пить; все скоро ложились спать.
